Эпилог

Катя проводила Алекса до машины, ответила на поцелуй и долго махала вслед. Полюбовалась на цветы в маленьком палисадничке перед двухэтажным домом, в котором они снимали квартиру, и решила прогуляться в магазинчик на углу. Там продавали всякие милые вещицы для дома.

Квартира была с мебелью и всем необходимым, но Кате хотелось внести что-то своё, домашнее, в чужую обстановку. Корзинки для всяких мелочей, небольшие забавные картинки, написанные акварелью, всевозможные фигурки – гуси, зайцы, аисты из раскрашенной фанеры, таблички с шутливыми надписями, которые можно повесить на дверь или на спинку стула…

Хозяйка магазинчика Ана переехала сюда из восточной Германии и, в отличие от остальных местных, понимала Катин немецкий. Она помнила некоторые русские слова и немного говорила по-английски. Вот на такой причудливой смеси языков девушки и общались, при необходимости дополняя свою речь жестами.

За те два месяца, что Катя провела здесь, они стали почти приятельницами. Алекс днями пропадал на работе, водить машину Катя ещё не научилась, и живого общения катастрофически не хватало. Конечно, интернет был включен почти круглосуточно, и она в мельчайших подробностях знала, чем заняты подруги и какие планы на этот день у мамы, но живое общение всё-таки ничем не заменишь!

– Катья! – Ана смешно, «по-русски» произносила Катино имя. –Загляни завтра, будет распродажа комнатных растений.

Катя заволновалась. Она уже давно положила глаз на два роскошных горшка с пряными травами для кухни – один с майораном, другой – с базиликом. Горшки были квадратной формы, по низу гордо шествовали гуси с веточками в клюве, а над ними вилась надпись – название травы на немецком языке.

– Я, пожалуй, куплю их сейчас, – решилась она, – вдруг не достоят до завтра.

Ана улыбнулась.

– Я сделаю тебе скидку. Но завтра всё равно приходи.

Они уже давно стали «дуцен» – говорили друг другу «ты». Катя очень дорожила этой неожиданной дружбой и иногда даже сопровождала приятельницу в местную «кирхе». Ана подкинула отличную идею – пойти учиться на органистку в соответствующее училище. После наведения справок Катя начала готовить программу для вступительного прослушивания. Местный пастор поддержал её инициативу и обещал возможное содействие.

Ана протянула Кате горшки, красиво упакованные в подарочную коробку, имитировавшую ящик для переноски рассады.

От всей души поблагодарив Ану и попрощавшись, она отправилась домой. Расставила новые сокровища на крохотном балкончике, немножко полюбовалась, затем налила себе сока и решила заглянуть в свой мейл. Так и есть! Письмо от Марго!

«Привет, дорогая Катюша!

Поздравляй меня! Сегодня мы идём подавать заявление в ЗАГС! Ты спросишь, как Гошка сделал мне предложение? О, это было очень весело. Он всё никак не мог решиться, ну, а меня это чрезвычайно забавляло – ты же знаешь, что для меня замужество – не самое главное в жизни. Зато как красиво он ухаживал! Цветочки постоянно приносил и прочие милые знаки внимания… В общем, оттаяла я совсем.

И тут, в один прекрасный вечер, возвращаюсь я домой, а они со следователем Жеником устанавливают… посудомоечную машину! Представляешь, какой удар ниже пояса? Заметил же, что я терпеть ненавижу посуду руками мыть! И мне вдруг подумалось, Катерина, что больше, чем этот человек. Меня НИКТО НИКОГДА любить не будет. Почему-то именно в этот момент поняла… Знаешь, для меня поступки – важнее самых красивых фраз.

Вот так, дорогая. И когда он начал что-то бормотать о том, чтобы на выходных съездить проведать моих и его родителей, я возьми, да и спроси в лоб: «И как же ты представишь меня своей матери?». А он отвечает: «Как невесту». Ну, я и задаю провокационный вопрос: «И когда же мы женимся?». А он, молодец, не растерялся, говорит: «Пошли в ЗАГС и спросим!».

Так что сегодня у нас исторический поход. Натка долго смеялась, когда я рассказала ей о нашем «объяснении». Передаёт тебе привет. Они всей семьёй через неделю уезжают отдыхать на взморье. А мы с Гошиком остаёмся наедине без бдительной опёки Андреевны и  Натки. 

Привет Алексу! Пиши!»

Катя задумчиво побарабанила кончиками пальцев по столу и начала писать ответ. Клетчатые сине-белые льняные маркизы на кухонном окне легонько трепетали, отбрасывая вокруг голубоватые блики. Где-то в палисаднике щебетали птицы и совершенно по-сумасшедшему пахли густо-фиолетовые петунии в ящике, расположенном в самом низу узкого и длинного, до самого пола «французского» кухонного окна.

***

Дерзкий солнечный лучик пробрался сквозь трепетавшие под лёгким утренним ветерком шторы. Пробежался по роскошной бело-золотистой спальне, по пушистому лохматому палевому ковру с горкой глянцевых журналов у изголовья большой овальной кровати, скользнул по изящной прикроватной тумбочке и уверенно сфокусировался прямо на  носу у Лики. 

Она недовольно сморщилась, попыталась заслониться рукой от солнца и случайно задела стоявший на краю тумбочки подсвечник, с лёгким звоном соскользнувший на пол и покатившийся под кровать. Глаза сами собой открылись.

Лика вытянула вверх левую руку с большим обручальным перстнем на среднем пальце. Крупный бриллиант необычной трёхгранной формы, напоминавший сердце, приветственно блеснул чистым голубым светом, на миг отразившись в её больших ярко-голубых глазах. 

Лика повернула голову налево и с облегчением обнаружила, что она в спальне одна. Коварная память услужливо подсунула ей картинки и ощущения прошедшей ночи. Его противное тяжёлое костлявое тело, гадкий запах перегара, вечно липкие холодные пальцы, колючий ежик редеющих волос на затылке…. И это вечное: «Давай, девочка, покажи, на что ты способна!». Как будто она дешёвая проститутка с шоссе!

Она изловчилась и хорошенько пнула подушку, ещё хранившую вмятину от его головы. Подушка отлетела, шлёпнулась на пол, проехала полметра и остановилась перед приоткрытой дверцей массивного гардероба. На душе полегчало. Во всяком случае, после вчерашнего она своего муженька с неделю не увидит. Лика села в кровати, потянулась за стаканом с водой, стоявшим на тумбочке, и прихватила лежавший сверху журнал.

В статье на ярком развороте какая-то восторженная дура расписывала простейшую и, на её взгляд, необыкновенно эффективную методику исполнения заветных желаний. Оказывается, достаточно просто чего-то хорошенько захотеть, и госпожа Судьба преподнесёт тебе желаемое на блюдечке.

Ага! Сейчас! Лика иронично хмыкнула, допила воду и потянулась к мини-бару, вмонтированному в прикроватную тумбочку со стороны Питона. Наполнив стакан виноградным соком, она опять уселась, скрестив ноги, и продолжила чтение.

Ну надо же! Оказывается, нужно точно формулировать свои желания! Как будто она не точно формулировала! Как бы вытянулось лицо у этой куклы, если бы вместо доброго Санта Клауса или прекрасного принца ей явился бы Питон в собственном обличии! Мол, полюби меня таким, красавица, а всё остальное приложим! 

Лика отбросила надоевший журнал, соскользнула с кровати и подошла к высокому окну, выходившему на округлый балкончик, окруженный затейливой кованой оградой. Раздвинула лёгкие кремовые шторы, и минут с пять потягивала сладкий терпкий сок, вглядываясь вдаль. Где-то недалеко было море. Это чувствовалось в воздухе, а тихими вечерами и ночью даже можно было расслышать еле слышный шум волн.

Все её просьбы прогуляться к морю Питон игнорировал. Он вообще игнорировал всё, что было ему неинтересно или просто не нужно. Несмотря на заверения о том, что у него теперь легальный бизнес, супруг держал втайне от Лики все свои дела, чем вызывал подозрения. Иногда к дому съезжались машины, и дверь, ведущая на её половину, безо всяких комментариев замыкалась на ключ. Тогда долгие часы она не могла покинуть дом, а общаться была вынуждена исключительно с Петруччо. 

Да, кстати, а где же верный Петруччо? Пора уже его пригласить! 

Лика лениво вытянула руку со стаканом вперёд, немножко полюбовалась игрой солнечного света в глубине заключённой в широкие грани прозрачной тёмно-бордовой жидкости, и легко разжала пальцы. Стакан послушно выскользнул, ударился о марокканский кафель балконного пола и раскололся, обрызгав  ноги и подол нежно-жёлтого шёлкового пеньюара крохотными пятнышками, похожими на капли крови.

Дверь сзади бесшумно растворилась, и появился высоченный детина лет тридцати, черноволосый и черноглазый. Лика в шутку окрестила его «Петруччо», хотя по-настоящему его звали Крис. По мнению Лики, цивилизованное имя Кристиан никак не подходило этому мордовороту, приставленному к ней в качестве соглядатая. Петруччо знал английский и неплохо говорил по-русски.

– Доброе утро, мадам! – поздоровался он, слегка коверкая русские слова.

– Приветик! – Лика лучезарно улыбнулась, но слуга был невозмутим. Впрочем, как и всегда.

Он смёл осколки стакана в совок и моментально ликвидировал остатки сока какой-то новомодной шваброй. Затем вернулся с подносом и начал сервировать завтрак на круглом кованом столике, стоявшем  под ярким цветастым тентом.

Густой чёрный кофе заполнил полупрозрачную фарфоровую чашечку с золотистым ободком.

– Кофе сегодня без цианида? – осведомилась Лика, отломила кусочек пышной слойки, намазала клубничным джемом и отправила в рот.

Петруччо хранил невозмутимое молчание. Лика постоянно дразнила его, вымещая свою злобу на то, как повернулась жизнь. Эта бесчувственная глыба мышц на долгие часы оставалась единственным живым существом, с которым ей приходилось общаться. Лика подозревала, что её «дуэньей» он стал по воле случая, а на самом деле прошёл совсем другую подготовку. Ей было забавно дразнить этого угрюмого увальня с глазами дикого медведя. Рассвирепеет и убьёт? Ну, и пусть! Не жалко!

Пока что самообладание Петруччо не изменяло. Вот и сейчас он в сторонке выдавливал для неё апельсиновый сок с помощью пресса. Надо же, какие у него лапы! Легко может вышибить из неё дух одним ударом.

– Пейте, мадам! Он без цианида, – непробиваемый Петруччо поставил перед ней ярко-оранжевый стакан и с достоинством удалился.

Она продолжила завтрак, рассеянно всматриваясь в густую зелёную листву деревьев, плотно окружавших дом и надёжно прятавших его от посторонних глаз. Хоть бы море блеснуло, что ли!
Где-то в этой листве постоянно дежурили два охранника в камуфляже. За деревьями стояла высоченная серая бетонная стена. Всё. Граница её теперешнего мира.

Очень далеко, в другой жизни остались море, тропинки в лесу, шумные улицы мегаполисов, маленькие кафешки с круглыми зонтиками… Совсем уж в другом, нереальном измерении остались её прежняя работа, чудаковатый Алекс, верный глупый Ник. Как он там сейчас? Наверное, зол на неё… Но её совесть чиста – в чашке было именно снотворное! Неужели бы она смогла его убить? Глупости!

Солнце начало припекать. Ярко-синяя гладь бассейна внизу призывно сверкала. В самом деле, почему бы и не поплавать? Лика схватила махровую простыню и легко сбежала вниз по ступенькам. Заветная дверь была открыта. Питона нигде не было. Уехал, наверное. Туда ему и дорога.

Уже на крыльце она спиной почувствовала возникновение неизменного Петруччо.

– Пошли, искупнёмся, мой молчаливый друг! – обратилась к нему Лика. Ответа, разумеется, не последовало. И чего только мужики такие неразговорчивые?

Сбросив пеньюар и простыню на руки услужливого Петруччо, Лика с наслаждением нырнула в бассейн, сделала пару заплывов и перевернулась на спину, блаженно зажмурившись. Разумеется, надеванием купального костюма она себя не утруждала. Пусть Петруччо любуется. Ей не жалко.

Лика представила, будто она в море. Вот так бы плыла и плыла прочь отсюда… Что бы тогда стал делать верный Петруччо? …И как же ей научиться правильно формулировать свои желания? Чего она сейчас хочет? …Плыть, плыть, качаясь по волнам, до тех пор, пока не выбьется из сил и не опустится на дно.

А потом она станет русалкой и будет петь лунными ночами, заманивая на мель корабли и разбивая сердца доверчивых рыбаков. Почему жизнь так устроена, что у тебя вечно отбирают то, к чему ты протянула руку? Почему нельзя просто и банально выйти замуж, и одним махом получить всё, о чём мечтаешь – деньги, свободу и любовь?

Лика перевернулась и нырнула, пытаясь достать до самого дна. Вода выталкивала её, а она ныряла вновь и вновь, пытаясь обмануть инстинкт самосохранения, не дававший впустить в лёгкие воду. Глотнула раз, другой… Резкая боль сковала всё тело, лишила возможности двинуться. Всё внутри оцепенело, по жилам начал разливаться ледяной холод. Боль куда-то исчезла. Скоро её сердце станет таким же мерцающим и заледеневшим, как голубой бриллиант на обручальном кольце.

Золотистый свет, перемежаемый с ярко-синими бликами, которые отбрасывало кафельное дно, вдруг начал отдаляться и меркнуть… Она с сумасшедшей скоростью летела в никуда по стремительно разворачивающейся спирали…

Неожиданно тепло начало возвращаться. Вместе с ним вернулась и боль. Нестерпимо саднило горло. Руки и ноги мелко-мелко дрожали. Каждый вдох и выдох давался огромным усилием.

Она с трудом приоткрыла глаза и сквозь слипшиеся ресницы и облепившие лицо мокрые волосы увидала Петруччо, заботливо растиравшего её махровым полотенцем. Лика слабо ударила его по щеке и спросила:

– Зачем ты это сделал, дурак?

​______________________________________________________

ISBN: 978-985-549-341-0
Серия: Современный женский роман
Издательство: Букмастер
Год издания: 2013

© Copyright: Надежда Милованова

Вторая книга о Марго в "Лабиринте"